Исчезнут пики гор остроконечных, моря, пустыни, берега реки. И только ты останешься навечно, любому злу и смерти вопреки. (с)
Из моего сегодняшнего сна получилась бы отличная серия "Доктора Кто".
...
Все в зале - слушают вдохновляющую речь безымянного оратора. Я подхожу к прямоугольному столу, на котором стоит красный лакированный гроб.
Покойница внешностью бедна: миловидное, но слишком обычное беленькое личико, худенькая угловатая фигурка, черные волнистые волосы до плеч, уложенные в гладкую прическу.
Покойница в белом, и на голове у нее фата. Невеста Жнеца.
В комнате становится холоднее, и поплывшая над гробом белесая дымка обращается в маску на лице умершей. Маска открывает глаза, изучает мое лицо, а затем, покрываясь мелкой рябью, изображает... меня.
Оратор замолчал.
Я бегу. В коридорах нарастает паника. Бесплотный дым вьется клубами над мечущимися людьми и копирует их, вбирая каждую черточку - по одному существу на человека. Бегущие рядом со мной падают и растворяются, существа смеются. Этот хохот - как нестройное пение, фальшь на полтона. Калькированные лица улыбаются от уха до уха; эти огромные скалящиеся рты, будто вспоротые швейными ножницами, не издают ничего, кроме какофонии смеха, от которой под кожу пробирается хрустящий мороз. Прячу глаза и поворачиваюсь спиной к потоку. В считанных сантиметрах от меня расплывается в дымном мареве, подернувшись рябью, неведомо откуда знакомый мне силуэт. Я замираю и жду.
"Обернись."
"Нет."
"В самом уголке твоего глаза..."
Несколько существ, собираясь в одно, встают штормовой волной позади меня. Девятый вал.
Я поворачиваюсь и смотрю ему в лицо. В тысячи и тысячи его лиц - нет, не его, а пожранных им людей.
Телепорт. Домой. "Мы кого-то забыли!.."
...
Успев проснуться, я включаю свет и долго успокаиваюсь.
...
Все в зале - слушают вдохновляющую речь безымянного оратора. Я подхожу к прямоугольному столу, на котором стоит красный лакированный гроб.
Покойница внешностью бедна: миловидное, но слишком обычное беленькое личико, худенькая угловатая фигурка, черные волнистые волосы до плеч, уложенные в гладкую прическу.
Покойница в белом, и на голове у нее фата. Невеста Жнеца.
В комнате становится холоднее, и поплывшая над гробом белесая дымка обращается в маску на лице умершей. Маска открывает глаза, изучает мое лицо, а затем, покрываясь мелкой рябью, изображает... меня.
Оратор замолчал.
Я бегу. В коридорах нарастает паника. Бесплотный дым вьется клубами над мечущимися людьми и копирует их, вбирая каждую черточку - по одному существу на человека. Бегущие рядом со мной падают и растворяются, существа смеются. Этот хохот - как нестройное пение, фальшь на полтона. Калькированные лица улыбаются от уха до уха; эти огромные скалящиеся рты, будто вспоротые швейными ножницами, не издают ничего, кроме какофонии смеха, от которой под кожу пробирается хрустящий мороз. Прячу глаза и поворачиваюсь спиной к потоку. В считанных сантиметрах от меня расплывается в дымном мареве, подернувшись рябью, неведомо откуда знакомый мне силуэт. Я замираю и жду.
"Обернись."
"Нет."
"В самом уголке твоего глаза..."
Несколько существ, собираясь в одно, встают штормовой волной позади меня. Девятый вал.
Я поворачиваюсь и смотрю ему в лицо. В тысячи и тысячи его лиц - нет, не его, а пожранных им людей.
Телепорт. Домой. "Мы кого-то забыли!.."
...
Успев проснуться, я включаю свет и долго успокаиваюсь.